1а. Рассказ «Студент» открывается мрачными наблюдениями Ивана Великопольского за переменами, происходящими в природе: «Но когда стемнело в лесу, некстати подул с востока холодный пронизывающий ветер, всё смолкло. По лужам протянулись ледяные иглы, и стало в лесу неуютно, глухо и нелюдимо. Запахло зимой». Большое внимание Чехов уделяет психофизиологическому состоянию героя, соответствующему этим переменам: «У него закоченели пальцы, и разгорелось от ветра лицо. Ему казалось, что этот внезапно наступивший холод нарушил во всем порядок и согласие, что самой природе жутко, и оттого вечерние потемки сгустились быстрей, чем надо». Пунктирно писатель обозначает обстоятельства развития интриги, а именно подробности семейной жизни студента, во многом объясняющие его мировосприятие: «Студент вспомнил, что, когда он уходил из дому, его мать, сидя в сенях на полу, босая, чистила самовар, а отец лежал на печи и кашлял; по случаю страстной пятницы дома ничего не варили, и мучительно хотелось есть».

Иван ощущает себя потерянным в бесконечном и бессмысленном течении времени: «…студент думал о том, что точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод […] все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдет еще тысяча лет, жизнь не станет лучше». Иван Великопольский переживает утрату смысла жизни. Студент (пациенс угрозы) не находит себе места в «большом времени» (агенс угрозы), которое кажется ему равнодушным к человеку, его страданиям и чаяниям.

Интрига включает в себя следующие события: 1. Нарушение «порядка и согласия» в природе и во внутреннем мире персонажа; 2. встреча Ивана с Василисой и Лукерьей; 3. история об отречении Петра, рассказанная студентом; 4. реакция слушательниц; 5. прозрение студента.

1б. Весьма «компактное» повествование, выстроенное Чеховым, не позволяет четко ограничить событийное ядро истории (в равной степени сложно вести речь о «периферии» в таком миниатюрном нарративе). Однако с известной долей условности наиболее важными можно считать три события, выделенных полужирным шрифтом, так как именно они определяют нравственное преображение героя. Благодаря изложению новозаветного эпизода студент не просто абстрагируется от тоскливых мыслей, а преодолевает постигшее его одиночество. Персонаж устанавливает диалог с Василисой и Лукерьей –не на формальном (словесном), а более глубоком, эмоциональном уровне. Неслучайно ответ собеседниц на изложенный Иваном библейский сюжет носит невербальный характер: «Продолжая улыбаться, Василиса вдруг всхлипнула, слезы, крупные, изобильные, потекли у нее по щекам, и она заслонила рукавом лицо от огня, как бы стыдясь своих слез, а Лукерья, глядя неподвижно на студента, покраснела, и выражение у нее стало тяжелым, напряженным, как у человека, который сдерживает сильную боль». Такая реакция в свою очередь рождает в герое чувство духовной связи с другими людьми – причем не только в синхронном, но и трансисторическом («вечностном») плане: «Студент опять подумал, что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему – к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям». Наконец, студент приходит к более широким метафизическим обобщениям, подводящим итог его внутренней трансформации: «Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой».

2. В «Студенте» репрезентирована вероятностная картина мира, обусловленная спецификой угрозы, с которой сталкивается герой. Не существует готовых «рецептов» или непременных условий обретения смысла жизни, если мы выходим за пределы какой-то одной культурной парадигмы (например, христианской – именно к ней обращается персонаж). Этот процесс принципиально не завершим и предполагает регулярные взлеты и падения, смену радости и отчаяния, порядка и хаоса, постоянное колебание между двумя полюсами («аттракторами») – относительным спокойствием, ясностью мировосприятия, с одной стороны, и полной неопределенностью, потерянностью, тревогой – с другой. Очевидно, перед нами лишь небольшой отрезок духовного пути героя – одно из подобных колебаний, которые ему еще не раз предстоит испытать. В конце произведения содержится намек на то, что открытие Ивана по прошествии лет может оказаться ошибочным: «[…] и чувство молодости, здоровья, силы, – ему было только 22 года (курсив мой. – А.А.), – и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла».

3. Нарративный этос «Студента» – ответственность субъекта за собственное существование. С неравновесной ситуацией выбора, в которой очутился студент, коррелирует читательская ответственность, выраженная в необходимости сотворческой активности по отношению к повествуемой истории. Благодаря открытому финалу и весьма скромному даже по меркам жанра рассказа событийному и характерологическому наполнению текста, интерпретационная деятельность реципиента оказывается обязательной, причем рассказ предполагает не «расшифровку» какой-то одной, строго определенной авторской идеи, а самое настоящее «достраивание» сюжета, незавершенность которого иллюстрирует фундаментальную специфику чеховской художественности.

4. Нарративная стратегия «Студента» должна быть охарактеризована как инспиративная: она возникает на пересечении вероятностной картины мира и этоса ответственности. Произведение манифестирует иллюминативную стратегию преодоления угрозы. Студент выбирает аксиологическое переосмысление неустранимой данности бытия. Пациенс благодаря своим ментальным усилиям трансформируется в контрагенса – внутренне противостоит факторам тревоги и страха (существование как таковое), понимая тщетность внешней борьбы с ними. Как говорилось выше, открытие Ивана неоднозначно и может оказаться мнимым. Тем не менее, «самопогружение» важно само по себе. Вне зависимости от результата, это способ совладать с угрозой (в данном случае – приблизиться к пониманию смысла жизни, обрести гармонию хотя бы на какое-то время).